М. Салла от 24 декабря 2016 года: Силы Обороны Марса, защищающие земные колонии от марсиан (интервью с Рэнди Крамером). Часть 2.САЛЛА: Хорошо, вы прибыли на Марс около 1987 года, Ариес Прайм был создан в 1975 году. Это было во время холодной войны. Был ли Советский Союз частью Сил Обороны Земли и частью управления Ариес Прайм?
КРАМЕР: Конечно. Да. США, Россия, Китай, Германия - вообще все сотрудничали друг с другом. Именно так это и происходило, я также задавал себе этот вопрос много раз. Как получается, что эти люди сотрудничают, когда в то же самое время каждый борется друг с другом. Мол, кто-то лжет, или это просто некое шоу. Я думаю, что реальный ответ на этот вопрос в том, что люди, которые отделились от обычных государственных органов десятилетия назад, чтобы создать параллельные организации, эти люди стали настолько отдельными от всего, что люди, которые не знают, что происходит на самом деле, действительно борются друг с другом. Они имеют все те же проблемы друг с другом, ненавидят друг друга, хотят друг друга убить. А эти люди, которые отделили себя от общества, решили следующее: мы будем сотрудничать во имя общих целей и получаемых преимуществ, а также попытаемся отложить все другие проблемы на будущее и с течением времени будем их решать, пока же заморозим их.
САЛЛА: Понятно, итак, вот вы сейчас официально приняты на работу, и с этого момента вы собираетесь начать свои служебные обязанности, расскажите, что входило в ваши обязанности?
Р. С. Я прибываю в Ариес Прайм, и в этот момент мы все получаем информацию, что мы с этого момента являемся членами группы Сил обороны Марса (СОМ). СОМ — специфическая военная организация, частная военная организация, которая специально была нанята по контракту служить под управлением ККM [Корпорация колонии Марса], чтобы защищать Корпорацию колонии Марса и ее интересы. Нам сообщили, что, мол, вы теперь - члены Сил обороны Марса, вам будет выдан пропуск, маленькая бумажная карта, которая будет указывать, к какому шаттлу вы приписаны. Вам следует сесть на этот шаттл, он отвезет вас к станции, и на этой станции вы будете проходить службу, вероятно, в течение следующих 20 лет. Когда вы доберетесь до этой станции, вы получите информацию о том, что конкретно вы должны делать и с кем именно вы работаете, а также получить все необходимое тренажерное оборудование, обмундирование и т.д.
Итак, я получил пропуск, также получил кипу бумаг для работы и снова побрел по асфальту к тому шатлу, на котором я должен был лететь. Это были другие шаттлы, они оказались довольно малы, примерно с половину автобуса. Они по размеру примерно, как половина городского автобуса, и не так уж велики. Я думаю, что эти шаттлы принимали около 20 человек плюс пилот и второй пилот впереди и рядами сидений, обращенных друг к другу с выходной дверью сзади. Так что заходите, садитесь. Даже не все места были заняты в данном конкретном шаттле, было только 15 -16 человек, поэтому у нас было несколько свободных мест.
В отличие от большого шаттла, который был очень гладкий, с очень тихим отрывом, взлетом, посадкой, малыми перегрузками, малой турбулентностью, этот шаттл был довольно шумным, чувствовалось, что тебя встряхивает, когда он поднимается с земли... шаттл осуществлял большую часть своего маневрирования в пределах 15-20 футов от земли, это было довольно низколетящий шаттл. Я думаю, что он может пойти и выше, но оставаться низко к земле означало меньше представлять из себя мишень, ... [неразборчиво] может стать мишенью для всего, что было выше в воздухе.
Мы провели, как показалось ... три или четыре часа в полете по этому красному скалистому пейзажу и, в конце концов, попали на передовую станцию Зебра, где я провел следующие 17 с лишним лет моей жизни в качестве бойца отделения специальной тактической операции 098 передовой станции Зебра, которая размещена в блоке отделения, расположенного на расстоянии менее 100 футов от главного блока. Там было вроде как две отдельные однотипные станции в непосредственной близости друг от друга, отделение 097 и наше. Однотипное с нами было отделение 097, мы были отделением 098 - Отделением специальных тактических операций, Силы обороны Марса, передовая станция Зебра.
Мы добрались туда, нас познакомили с объектом, и нас встретили некие молодые люди, зачисленные туда, которые уже были дислоцированы там, они окружили нас, провели нас внутрь структуры, а затем провели нас вокруг того, что я называю, мы назвали, "подкова", потому что основные жилые помещения в казармах были сзади, самая дальняя точка помещения, если заходить спереди, и самая дальняя в задней точке станции в виде подковы, так что два конца подковы сближаются и между ними был холл, который соединял их, так, чтобы они образовали форму своего рода подковы…
Они привели нас в подкову, и когда мы собрались, мы назвали свои имена и получили отдельные казармы для команды, которых было всего 16. Мы разбились на альфа, браво, чарли, дельта. Они выкрикивали "так и так альфа", "так и так браво." Мы попали в дельту, это был я и еще один парень. Это было так: Крамер, Хансен, отряд Дельта. Таким образом, мы зашли туда, нам сказали ждать здесь возвращения остальной части нашей команды, и тогда мы получим всю информацию о том, что будем делать. Я мог бы подробнее рассказать, но, короче говоря, остальная часть отряда вернулась. Мы встретились, познакомились, все поняли, что мы должны быть друзьями, и это был первый день, когда я встретил свою команду и понял, что будет дальше.
На следующий день был наш первый день обучения, где мы должны были познакомиться с бронежилетами, костюмами для окружающей среды и ручными гаусс-винтовками или магнитным оружием, и практиковались в надевании и снятии бронежилетов, стреляли из оружия, и стрельба была по мишеням, выглядящим, как то, что предположительно считалось угрозой в то время. Прослушали инструктаж офицера разведки базы о том, где мы находимся и что мы делаем, какие ожидались угрозы… Он объяснил нам, что целью Корпорации колонии Марса является добыча полезных ископаемых и ресурсов, и наша работа заключается в том, чтобы уничтожить всех, кто пытается помешать этому.
Нас проинформировали о том, что местные виды Марса, как выяснилось, многочисленны. Есть ряд живых существ, которые живут на Марсе в настоящее время. Поверхность по-прежнему малонаселена по сравнению с тем, что было раньше, до грандиозного события, так я думал об этом. Но это уже другая часть этой истории, в которой и будет уместно рассказать об истории Марса, как я пришел к пониманию этого, или как мне это рассказали. Таким образом, мы получили краткую информацию о том, что к чему. Так оказалось, что есть два основных других вида, отличных от нас, которые жили на этой планете и с которыми, возможно, придется побороться.
Существуют местные рептоидные и инсектоидные виды, которые не обязательно живут в одних и тех же районах, но имеют свои собственные гнезда и ульи, как их тогда называли.
Мы прослушали типичный инструктаж о том, что, мол, те, с кем вы собираетесь иметь дело, являются местными дикарями и зверьми. Мы не получили каких-либо сведений, что это развитые или цивилизованные культуры, или что они обладали высокими знаниями или философией, или технологиями, или чем-нибудь еще. Только то, что они имели тенденцию приносить большие неприятности, с которыми мы и будем иметь дело. Позже я узнал, что это было не так. Это был очень продвинутый вид, обладающий интеллектом, культурой, цивилизацией. Нам на брифинге этого не говорили.
Нам объяснили то, что было главной тактикой и стратегией Марса, и как эти существа вели себя. Это была постоянная проверка и тестирование границ. Везде, где ваши границы встречаются с противником, где передовая станция встречается с рептоидами или инсектоидами, их логовами или ульями — будет местом оспариваемого пространства. Они будут оспаривать это пространство до той степени, чтобы полностью подавить ваш собственный улей или гнездо, так как они это любят называть. Но у них есть стратегия, которой вы не будете следовать — полностью устранить чье-то гнездо. Вы не будете убивать абсолютно все внутри гнезда. Если вы на самом деле попадаете внутрь чьего-то улья или гнезда; или в нашем случае наша база, ваша цель состоит в том, чтобы убить всех солдат, или убить всех армейских муравьев, так сказать, разбить все яйца в инкубаторе, следующее поколение воинов. Но вы не пытаетесь устранить вид полностью, поскольку это приведет к созданию своего рода вакуума в пространстве, и вы не знаете, что придет туда и займет это место.
Нет большой необходимости в расширении улья или гнезда. Есть очень много изоляционистов, мол, нам и здесь хорошо. Вы остаетесь, где вы находитесь, и мы время от времени проверяем вашу область, ваши места расположения, пытаемся снижать уровень опасности, которую вы для нас представляете, затаптывая все ваши яйца, всех ваших солдат, чтобы вы должны были размножаться быстрее. Это поддерживает определенный баланс безопасности, определенный баланс типа "мы все можем расти и развиваться без всяких сумасшествий с любой стороны." Это держит всех в постоянном состоянии войны, конфликта, угрозы, атаки и защиты. Наша основная стратегия, как нам сказали, состояла в защите наших границ и иногда набегах на чужие гнезда и следованию вышесказанным условиям. Если бы мы проводили рейд ... в какое-то логово или гнездо, мы не должны полностью стереть все в порошок с использованием каждой имеющейся в нашем распоряжении технологии. Мы должны были сделать то же самое, а именно топтать яйца или перебить весь молодой выводок и отбросить их на пару поколений назад, чтобы надолго отбить охоту к какому-либо наступлению на нас снова.
Нам сообщили, что это общепринятая тактика, и мы собирались долго заниматься этим. После брифинга разведки на тему «где вы находитесь», «с кем вы сражаетесь» и «где вы будете сражаться», к нам обратился «старик», полковник базы. Хороший старый человек, этого парня я до сих пор уважаю, он выступил перед нами с большой речью о том, кто мы, зачем мы здесь. Честно говоря, это было довольно мотивирующая речь. Он сказал много положительных вещей о том, кто мы есть, и почему мы здесь, о важных вещах, что мы там делали для людей на нашей планете дома, и почему мы должны гордиться тем, что мы делаем и где мы находимся. Опять же, это была хорошая речь, я чувствовал себя довольно мотивированным ею. Так что после того, как мы получили должную вводную речь, то, как я уже сказал, на следующий день мы прямо ... [неразборчиво] выясняли, как работает все оборудование ... Наша первая стычка была, по-моему, на пятый день нашего пребывания там.
САЛЛА: Вы упомянули о коренных расах рептоидов и инсектоидов на Марсе. Я предполагаю, что они не имеют ничего общего теми пришлыми расами рептилоидов и инсектоидов, которые имеют передовые космические аппараты, которые путешествуют через нашу галактику, и, как сообщается, взаимодействуют с людьми на Земле. Эти коренные марсианские расы рептоидов и инсектоидов развивались здесь на протяжении многих, многих тысячелетий.
Р. С. Да, точно, я могу более подробно рассказать, что я понимаю о марсианской истории, что мне рассказали. Я должен буду забежать немного вперед, иначе это будет очень длинная история. Так что я просто забегу вперед, чтобы описать действительно интересный момент. Несколько лет спустя, уже на второе десятилетие моей службы ... в то время я прошел от новичка в команде до командира отряда Дельта, и мы были захвачены в плен, преднамеренно, рептоидами, которые называли себя Гах Люка, что по сути то же, как мы думаем о себе, как о землянах, потому что мы живем на Земле. Гах Люка - это имя их планеты, их дома, так что они на самом деле просто называют себя людьми своего дома, дети Гах Люка.
Когда мы попали в плен, что, как я уже сказал, было сделано намеренно, они решили, что с них достаточно игр, в которые мы играли за эти годы, и настало время разобраться, кто были эти прилетевшие розовые голые обезьяны, создававшие им неприятности. Повторяю, они не дикари. Они очень, очень умные. На самом деле, они — остатки старого древнего марсианского вида, который был очень продвинутым и обладал действительно передовыми технологиями и технологиями космических путешествий. Достаточно продвинутыми, чтобы они почти уничтожили себя, когда взорвали свою атмосферу. Атмосфера частично улетучилась в космос, что существенно изменило баланс давления .... Изменение давления заставило океаны выкипать, и создавало локально высокое давление, что приводило в движения потоки воздуха со скоростью до 800 миль в час . Сначала воздух и влага выталкивались от планеты в космос, а затем гравитация пыталась втащить их обратно, некоторое количество часов или дней ... потребовалось время для повторной стабилизации атмосферы и создания еще одного пузыря вокруг планеты. К тому времени все было перекручено вокруг, дули ветры со скоростью тысячи миль в час, и кто знает, как долго они дули, уничтожая все живое на поверхности.
Если бы они не предприняли серьезных усилий, чтобы построить очень глубокие и укрепленные и совершенно безопасные базы на глубине сотни футов под землей, или даже города, они никогда бы не выжили, потому что все на поверхности было полностью уничтожено. Как я понимаю произошедшее тогда, у выживших рептоидов, которые были под землей в тот момент, настал момент понимания, прозрения, мол,"ничего себе, мы ведь просто убили нашу планету… Это было не очень умно с нашей стороны…" Среди них было разделение в значительной степени, не могу сказать, что наполовину, но были две стороны, которые образовались вследствие этого. Одни сказали: "Ничего себе, мы поступили плохо и должны заплатить за это, должны остаться здесь и исправить все это. Мы должны остаться здесь и исцелить нашу планету, вновь терраформировать ее… Пусть это займет следующие десять, двадцать, сколь угодно много тысяч лет, но это наша ответственность, и мы будем должны сделать все для того, чтобы исправить то, что мы сделали, мы на самом деле убили все на поверхности планеты".
Другие же сказали, "черт возьми, нет, мы уходим отсюда. Все мертво, все пропало, все кончено, до свидания. Мы улетаем отсюда". Они собрались и улетели. Вполне возможно и даже вероятно, что некоторые из них пришли сюда [на Землю], и что ... один из многих видов рептоидов, которые пришли сюда десять или двадцать тысяч лет назад, которые могут быть, а могут и не быть дружественными, создавая нам некоторые неприятности, конечно, могли бы быть этими марсианскими рептоидами, покинувшими родину, когда это произошло. Я уверен, что были не только они, и я уверен, что существует много рас, которые сделали нам больше вреда, чем они. Но они могли бы быть одним из тех видов, которые стали иллюминатами среднего звена, или теми, кто мог бы иметь к ним некоторое отношение здесь, на Земле.
Но те, что остались, на самом деле изменились, если быть честным. Различием между северными и южными племенами, как это известно в настоящее время, в том, что южные племена решили, чтобы успокоить свою планету, они должны вернуться к старым способам. Так что большая часть их выбора — драться примитивным оружием, или воевать с помощью более примитивных методов ведения войны — является очень специфической позицией решения проблемы, использовать старые способы жизни в своем мире, на своей планете, исповедовать старую воинственную философию, старый образ жизни, так как очевидно, что новый способ оказался неприемлемым… так что их философия - философия Луддитов: "давайте вернёмся назад, давайте вернёмся к способу, которым мы должны все исправить". Так что я бы не сказал, что южные племена самые дружелюбные или что мы хотели бы попытаться иметь хорошие отношения с ними, потому что они не заинтересованы в этом. Они заинтересованы в жизни-войне, это то, что они делают, считают, что это проявление верности своей планете, их истинное существо должно быть воинственным.
Северные племена немного другие, а в некотором смысле более мистические, более духовные… и поэтому, когда мы были захвачены в плен, мы дошли до нижней точке того, кем мы являемся, это и происходило в наших головах, так что они решали, следует ли уничтожить этих пришлых нарушителей, этот вторгшийся вид. Или было бы лучше жить с ними вместе и извлекать из этого жизненный опыт об их мире. Мы прошли через своего рода длительный процесс, довольно болезненный мучительный процесс. Они действительно хотели опустить нас на самое дно нас самих. На несколько дней меня подвесили, мои руки были связаны, довольно жёстко, а они задавали вопросы несколько дней, прежде чем опустить меня, и позволить смешаться со своим сообществом и дали шанс принять участие в качестве члена своей группы. Я чувствовал себя действительно благословенным, учитывая такую возможность, тратил достаточно времени, чтобы узнать побольше о них. В этот период времени меня также взял руководитель этого рептоидного племени, чтобы встретиться с племенем инсектоидов. Я первый раз встретился с ними через посредничество ящеров, как их связующее звено, как посредник между ними. Это было действительно интересно.
Инсектоиды были существами подземного вида, которые обладали высоким уровнем интеллекта, а также имели способность манипулировать своей собственной биологией, имели способность органически выращивать и изменять вещи так, как они хотели. Они были очень продвинуты для насекомых, которые не используют каких-либо электронных технологий… мы были удивлены тем, что они могли осуществлять. По существу, когда рептоиды были вынуждены уйти под землю из-за разрушения поверхности, это позволило насекомым во время повторного терраформирования поверхности выйти на поверхность, и начать строить большие ульи на поверхности для своего расширения. Тот факт, что рептоиды почти уничтожили себя, позволил ему [Марсу] стать планетой двух биологических видов… Этот другой вид обеспечил безопасность некоторой территории; и в соответствии с собственной системой понимания рептоидов того, что они считают законами [о том], как работает их планета, инсектоиды могли защищать и поддерживать свою территорию, играя по тем же правилам уважения и силы, и это работало. Они смогли занять эту территорию, смогли сосуществовать все вместе, хотя до сих пор время от времени между ними возникает перепалка или вторжение друг к другу, для них это нормально.
Был также интересный и довольно хороший мирный договор между большинством северных племён и насекомыми. Насекомые и северные племена не воевали много. Свои ошибки они действительно разгребали вместе. Хорошо... я мог бы ещё долго говорить об этом, но я дам вам задать ещё один вопрос или все же мне продолжать?
САЛЛА: По сути, ваша главная цель размещения на передовой станции Зебра была участвовать в каких-либо военных действиях на марсианской поверхности и защищать Корпорацию колонии Марса, которая имела там различные аванпосты. Я предполагаю, что это, возможно, случилось позже, но все же, были ли там космические сражения, в которых вы участвовали, или вы знали, где они происходили, или вы каким-то образом поддерживали эти сражения, или позже стали в них принимать непосредственное активное участие?
КРАМЕР: Насколько мне известно, в то время мы не имели много информации в наших ежедневных брифингах о том, что происходит за пределами поверхности Марса, или, что происходит слишком далеко за пределами нашей зоны. Мы даже не получали отчёты о том, что происходит на других станциях, или что происходит с другими населёнными пунктами. Мы получали очень ограниченную информацию о том, что происходит в нашей зоне, и нашей области, за которую отвечает наша передовая станция. У нас по некоторым признакам сложилось впечатление, что были также и сражения в небе. Мы не могли иметь много информации о том, кто воевал или в кого стреляли. Я думаю, что должен ещё сказать, что мы не понимали сам конфликт, не знали всех участников этой игры, потому что наряду с местными рептоидами, инсектоидами и нами, там были активны также вторгшиеся рептоиды, несколько лет мы не понимали, что они не были местными.
В течение ряда лет мы только предполагали, что рептилии были всегда рептилиями, и все они были частью одной группы, даже если они были разными по размеру, форме или цвету. Они должны по идее иметь разные виды рангов, или различия, или отдельные разные по внешности расы, с которыми они сотрудничали. Мы предполагали, в течение длительного времени, что все рептилии были одинаковыми, но это было не так. Был вторгшийся вид рептоидов, это были Драконийцы, Альфа Драконийцы. В течение долгого времени мы думали, что эти два типа рептилии были одинаковыми. Драконийцы пытались стравливать, заставляя всех остальных бороться друг с другом. Чем больше враждебности, тем более сумасшедших действий, на которые они могут побудить нас в борьбе друг против друга, против местных ящеров, местных насекомых и против нас — все это было им на руку. Прошло некоторое время, пока мы, благодаря хорошему интеллекту, поняли, что было не так, и нам нужно было несколько переосмыслить все, что происходит. Наша цель, безусловно, должна была защищаться от всего, что угрожало, но я просто хочу сделать разграничение, то, что мы думали, и то, что было на самом деле — не одно и то же. Это было отчасти из-за плохой разведки, а отчасти из-за невежества, присущего всем расам… [непонимание], что были два совершенно разных видов рептилий.
Мы не знали, что коренные рептилии и вторгшиеся рептилии боролись друг с другом, насекомые и вторгшиеся рептилии боролись друг с другом, и пытались заставить нас бороться друг с другом, удерживая нас от борьбы с ними самими. Мы не понимали, что когда мы были атакованы с воздуха, это были не одни и те же рептилии, которые пытались напасть на нас из-под земли, по песку. Все было довольно запутанным некоторое время, кто что делал, и за что шла борьба. Ежедневные операции заключались в том, что если что-то приближается, надо одеться, выйти и бороться с ним. Если кто-то пытается совершить набег или вторжение, надо следовать протоколу защиты территории, пока вторжение не закончится, а затем сделать то же самое на следующий день, если придётся.
САЛЛА: Есть несколько источников, которые описали людей коренной расы Марса, которые после опустошения, что вполне возможно, эмигрировали на Землю, а некоторые из них ушли под землю. Вы когда-нибудь сталкивались с какими-либо доказательствами или какой-либо информацией о коренной марсианской расе, выглядящей, как люди?
КРАМЕР: Это не коренная раса. Мне объяснили, что много различных видов спускалось на поверхность Марса в течение многих лет. Так же, как многие виды спускались на поверхность Земли на протяжении многих лет. Так что Марс не исключение. Конечно, имелись ряд других рептоидов, млекопитающих и других видов, которые прилетали туда, были там некоторое время, конфликтовали, а затем улетали. Были, конечно, времена, когда местные рептоиды не были столь развитыми… [неразборчиво] привносили технологию, чтобы помочь им, помешать им, использовать их… у них была почти такая же история, какая была и у нас на пути нашего развития, но по-своему уникальная.
САЛЛА: Итак, вы пребывали на [передовой] станции Зебра в течение 17 лет, и вы совершали все эти боевые действия с теми, кто угрожал колонии Марса или Аирес Прайм или другим населённым пунктам. А в свободное время что вы делали, как вы отдыхали? Возможно, вы ездили в Аирес Прайм и просто «зависали» там? Что происходило в ваше свободное время?
КРАМЕР: Мы вообще никогда не покидали станцию, если это не было связано с военными действиями, мы выходили, чтобы защитить что-то, и заходили обратно. Базу мы никогда не покидали. Все наше свободное время проводилось в «подкове». К счастью, там были имитаторы, которые мы использовали для обучения, которые также могли быть использованы для отдыха. Они по существу были своего рода голографическими тренировочными системами, в которых мы и «зависали». Там было что-то типа шлема и своеобразного тела, в которое вы залезаете, и испытываете полностью виртуальные ощущения, которые достигаются благодаря тому, что это полностью замыкается на вашу центральную нервную систему, и в то же время вы тренируете мышечную память. Мы много тренировались в тренажёрах, в которых проходили через виртуально смоделированный опыт, что фактически осуществляет все те же электро-, био- процессы в наших телах, что делает реальная тренировка. Масса информации передаётся в тренажёрах быстрее, чем в реальном времени. Таким образом, вы можете пройти 12 часов обучения на тренажёре за три часа фактического времени. Те же имитаторы использовались и для отдыха. Хорошо, куда мы хотим пойти сегодня? Давайте пойдём на пляж! Хорошо, давайте на пляж. Вы подключаетесь к тренажёру и оттягиваетесь на пляже в течение дня.
САЛЛА: Понятно, а как с женским обществом, были ли женщины допущены на станцию, или это тоже достигалось с помощью тренажёров?
КРАМЕР: Мы были абсолютно смешанной группой с совместным обучением. В отделении специальной тактической операции были и мужчины, и женщины. Опять же, я бы сказал, что среди суперсолдат вы найдёте две трети личного состава мужского пола и одну треть — женского. Там, безусловно, было больше мужчин, чем женщин. Если бы не действующие правила внутри отделения, создалась бы довольно конкурентная ситуация, правила и положения были в значительной степени созданы для очень либерального подхода к солдатам, занимающимися сексом друг с другом, как с гетеро- и с гомосексуальными наклонностями, которые разрешали все это в ваше нерабочее время, принцип был в том, чтобы делать все, что вам нужно, чтобы получить выход гормонов. В противном случае было бы слишком много драк, и люди бы били морды друг другу в коридорах по поводам, которые на самом деле не имеют большого значения. Так что там была очень либеральная политика в отношении взаимодействия. Очень либеральная политика в отношении сексуального взаимодействия, и в ваше нерабочее время вы могли бы в значительной степени сделать то, что вы хотите. У нас действительно была разношёрстная «толпа».
САЛЛА: Проведя 17 лет на передовой станции Зебра, какого звания вы достигли, какие обязанности у вас были, и что такое случилось, что ускорило следующую смену деятельности в вашей внеземной активности.
КРАМЕР: Я понял, что на вопрос, который вы задали мне раньше, я не ответил до конца, [я могу закончить], отвечая на этот ваш вопрос. В своём в специальном подразделении тактических операций, я прошёл весь путь до сержанта в течение 17-ти лет и 3-х месяцев. Чуть больше 17-ти лет. В то время произошла ужасная катастрофа. Здесь мне придётся тщательно подбирать слова. Это было не случайно, это было не стихийное бедствие, но достаточно сказать, что моё отделение 098, наше другое ближайшее отделение 097, а два других подразделения из соседей — станции 096 и 095, что составляет около 244 человек на дивизию. 16 эскадронов по16 человек каждый, всего, я думаю, 244 [на самом деле 254] умножить на четыре, получается почти, чуть менее тысячи из нас. Когда все закончилось, из этой тысячи, в живых осталось менее 35, [среди], которых выжил и я. Это было действительно ужасно, когда почти каждый был убит. В тот момент все было кончено, отделение было уничтожено. Если бы они собирались восстановить отделение, им пришлось бы все восстанавливать с нуля. Нельзя просто взять шесть или семь оставшихся в живых парней из отделения, всех остальных из которого убили, и включить их в состав следующего отделения. Этого просто не происходит.
У меня был старший офицер, который пришёл ко мне, когда я лежал в постели в госпитале и выздоравливал, и спросил меня, хочу ли я пойти в лётную школу и летать. У меня не было намерения скрывать свои желания. Я, конечно, хотел летать. Он сказал: "Отлично, как только вы здесь закончите, для вас подготовят документы. Мы собираемся отправить вас в OCS [Школа кандидатов в офицеры] Офицерскую Школу, и вы научитесь летать. Последние почти три года моего 20-летнего «тура» я провёл в качестве пилота, офицера, капитана. В этот момент [OCS] был ещё в отделении морского Авиакорпуса… Подразделение авиационного корпуса, что интересно, было сформировано по программе ВВС США, но содержало много пилотов и офицеров из других родов войск. Мы все должны были носить одинаковую форму, но мы имели отличительные ленты и латки, идентифицировавшие, какие именно службы и страны мы представляли. В отличие от того, как это было на земле. На земле мы все имели совершенно иную форму, форму СОМ, на которой не было никаких знаков или маркировки. Но когда мы попали в лётное отделение, все стало по-другому. Мы были более чётко обозначены, откуда мы, и из какой страны мы были, все мы… Среди нас было много разных людей из разных стран. Так вот, чтобы ответить на вопрос о вещах, которые происходили в воздухе… Да, в последние несколько лет, которые я провёл в воздухе, в различных стычках вокруг Солнечной системы, делая некоторые интересные вещи в качестве пилота, в том числе бомбардировки базы Зетов на Ганимеде. Насколько я знаю, наши проблемы с Зетами закончились, когда мы разбомбили к чертовой матери их базу на Ганимеде.
САЛЛА: Я хотел бы оставить вопрос о последних трёх годах вашей службы для другой, заключительной части нашей беседы, а эту часть я хотел бы закончить вашим рассказом [об] этой последней битве, где ваша дивизия была практически уничтожена, было почти тысяча жертв. Во-первых, кто был вовлечён в это сражение, были ли это коренные расы? И, наконец, что было причиной падения Корпорации колонии Марса, была ли деятельность Корпорации уничтожена, или приостановлена, что случилось с Силами обороны Марса?
КРАМЕР: Все вопросы очень хорошие. По существу, в это время, как раз перед началом этой последней миссии, война была закончена. Война, на которой я провёл 17 лет, уже началась задолго до моего участия. Как я понял, [она] бушевала в течение более 25 лет. Но она была закончена, мы фактически подписали мирный договор с местными рептоидами и инсектоидами, и признали вторгшихся рептоидов [Драконийцев] как «плохих парней», собрались вместе и подписали договор. [Мы] ополчились на них [Драконийцев], трое против одного, и вышвырнули их с Марса навсегда. Это был огромный прорыв, праздник, но нам сказали: "Хорошо, мы хотим, чтобы вы, ребята, пошли к Улью рептоидов, который должен был быть очень старым, месту, в котором были на самом деле очень древние артефакты, которые учёные очень хотели изучить." это было обычное дело для них, когда они находили какие-то области типа руин, которые имели старые археологические артефакты, технологии, к которым они посылали нас, чтобы мы попытались извлечь их или получить. Иногда это был просто мусор, а иногда мы находили некоторые интересные и странные вещи. Иногда это было: «ох, (цензура), здесь их гнездо», и мы убегали, потому что не привели достаточно парней для драки.
Мы закончили войну, и вместо того, чтобы реально положить конец войне, они сказали: «хорошо, пойдите и захватите эту вещь на вот этом месте» Мы посылаем четыре отделения, тысячу человек. Это было довольно странно — отправить тысячу парней в миссию типа «пойди и возьми этот объект». Большинство из нас думали, что это было странно, и у большинства из нас было плохое предчувствие о том, что мы делаем. Мы подумали: "Стоп, стоп, стоп, мы не хотим, чтобы это было неправильно истолковано. Мы же только что подписали договор с этими ребятами, и мы ополчились на реальных плохих парней с этими парнями, действительно ли мы хотим рисковать [этим], посылая тысячи ребят к одному из этих древних храмовых мест, в которые они просили нас не соваться? Они воспримут это не очень хорошо." Некоторые из нас были обеспокоены. Я, конечно, будучи старшим, обратился с протестом к моему командующему офицеру, к командному составу, к старику [командир полковник], использовал все возможное, чтобы донести до него: "Слушай, я не думаю, что это хорошая идея. Я думаю, что это грязная затея, и нам это не сойдёт с рук. Мы же наверняка встретим этих ребят в той области, которую они охраняют почти наверняка. Если они действительно разозлятся на нас, мы пропали. Они сильные воины и большую часть времени они на самом деле дрались сдержанно, потому что, если бы они действительно попёрли на нас, всё бы закончилось очень быстро. Это не забава для них." Зная все это, я не хотел идти на это дело. Старик действительно согласился со мной, что и ему это не нравится. Но он сказал: "Я получил приказы, вы получили свои, теперь сделайте то, что я знаю, вы делаете лучше всего, пойдите туда, сделайте вашу работу и уходите. Если будут проблемы, уходите. Я доверяю вам командование вашими людьми, и я ... не могу быть там, и именно поэтому быть там должны вы. Я понимаю, что все может пойти совсем плохо. Но, все мы получили свои приказы, так что пойдите и сделайте это".
Мы в конце концов должны были прийти в эту большую подземную древнюю дыру через ряд туннелей и пещер, которые вели вниз к ней. Мы не хотели отправлять всех в одном направлении, плюс нас могли поймать в небольших кавернах, в которых мы не могли поставить больше шести или восьми парней вдоль прохода. У вас есть тысяча парней, получаются переполненные коридоры. Мы старались держать ... направления, как могли. Мы попали в основное куполообразное строение, которое выглядело, как находящееся внутри нечто большого размера, как Суперкупол или Астрокупол или типа того. Своего рода куполообразная спортивная арена. Она была большая и круглая. Мы зашли внутрь, и попытались связаться со штаб-квартирой, чтобы выяснить, что делать дальше, и вот, тогда связь оборвалась, наш сигнал был забит, и мы все начали смотреть друг на друга и понимать: то, что происходит, не есть хорошо. Тогда по всей этой большой куполообразной крыше, которая казалась скалистой поверхностью, через равные промежутки стали открываться дверные проёмы. Я не уверен, что это была твёрдая голография, или нетвёрдая голография, но то, что выглядело как сплошная стена, стало внезапно не сплошной стеной, вокруг этой комнаты по её периметру возникли проёмы. И, как потоки выходят из водосточной трубы, из каждого отверстия вырвались полчища этих очень больших, очень злых марсианских [рептоидов] воинов, размахивая в обеих руках большими мечами. Они начали двигаться вокруг и окружили всех, стали двигаться в большой круг, спираль. Всех наших людей во внешнем круге начали просто резать, [мы] пытались оттянуться внутрь, чтобы отойти на некоторое расстояние и попытаться защищаться. Но нет, нас как будто поймали в блендере.
Дальше… там было судно, которое использует явление локальной червоточины [его заклинило], поэтому им пришлось создать большую червоточину с помощью большого транспортного корабля прямо над нами. [Она] всосала выживших, что остались в этой точке. Круг становился все меньше и меньше, а потом того, кто попал в горизонт событий червоточины этого корабля, разрезало в месте касания её горизонта событий. Следующее, что я помню, это мы на площадке медицинского челнока и заходят медики… [Рэнди очень разволновался] Я прямо вижу её верхнюю половину, кровь быстро выходит из неё, она быстро бледнеет и умирает. Все, что я мог сделать, это кричать, "медик, медик, мне нужен медик. У меня люди умирают." Это был хаос, все наши умерли, кроме 35 человек или около того. Насколько я понимаю, это тупое решение было принято людьми Корпорации, которые хотели получить то, что было настолько для них особенным… Они были готовы нарушать запретные по договору территории, [что] было уже определено по договору, как запретная территория. И они отправили тысячу парней на встречу их смерти.
Насколько мне известно, я думаю, что Корпорация действительно пострадала от этого. Я не думаю, что коренные марсиане в тот момент сказали: "вы предали нас, и мы собираемся уничтожить вас". Я думаю, что они сказали: "Мы убили всех ваших людей, которые пришли в наш храм, куда мы просили вас не входить. Это научит вас уму-разуму." Я предполагаю, что кто-то думал, что ... [неразборчиво] их ответ слишком резкий в данном случае. Они по сути ... [неразборчиво] параметры договора. На основании договора, который мы подписали, я сомневаюсь, что все опять закончилось войной. Но это было рассмотрено, как преступление, на которое они отреагировали: "хорошо, ваши ребята пришли сюда, куда они не должны были приходить; мы убили их всех, как мы и предупреждали вас заранее. Не делайте это снова."
САЛЛА: Спасибо вам за то, что поделились этой информацией. Я думаю, что многие из слушателей хотели бы знать, что там случилось, хотя детали, очевидно, очень личные и тяжёлые для вас, многим зрителям, было бы полезно знать, что именно произошло, и каковы были последствия. Так что я собираюсь закончить эту часть, а потом мы вернёмся к другой части, чтобы познакомиться с последними тремя годами вашего пребывания там. Я хочу поблагодарить вас, капитан Кай [это его псевдоним].
http://www.divinecosmosunion.net./t945-topic
Информатор Раскрытия - соратник Нарады Ринпоче.